Ирония пребывания на дородовом отделении в том, что это время больших возможностей и таких же ограничений. Автомат с кофе в холле как бы есть, но конкретно для тебя его как бы нет. Ибо давление.
Еда как бы есть, но ее как бы нет. Потому что 9 стол для ГСД (диабет беременных) не оставляет простора ни для сливочного масла, ни для для ярких вкусов.
Свободное время между процедурами как бы есть (вагон!), но мозгов как бы нет. Одни гормоны. Поэтому грамотно распорядиться умом, написав, к примеру, текст, не можешь.
Допегит и капли в нос – главные опоры. К концу срока как оксиметазолиновая наркоманка. Нелегально, для беременной противозаконно, жизненно необходимо.
Ещё, пожалуй, мультики, хорошее кино и видео про сиськи. Про ГВ то бишь. Секса хватило 9 месяцев назад. “Элементарно”, “Тайна Коко”, “Первый день моей жизни” Паоло Дженовезе. Все объединенные темой жизни, смерти, выхода за границы привычного, перехода.
Через трое суток в палате на пятерых я считаюсь старожилом. Системно ещё старше, ибо 37 лет назад тут же родилась. И, вцепившись в идею, где родилась, помереть не дадут (это было бы, как минимум, пошло), бессовестно поглощаю больничную кашу. Наблюдаю, как скоро из палаты девочки отбывают рожать.
“Это вы у нас в пятницу оказались после родов в Алмазова и ВМА”, – говорит медсестра в процедурной.
“Я не оказалась. Я вас выбрала сама. Тут хорошая команда”.
Вот хотя бы главврач Алексей Ильин – врач от Бога и прототип героя Фильма “Крестный”.
Она сетует, что у них меньше возможностей, да и уровень не тот, не федеральный. Но ещё как будто бы о чем-то о своем.
Здание действительно старое, исторический центр. На дородовом незатейливый ремонт, стандартные без наворотов кровати и закончившийся именно на мне парацетамол.
Но там, где семистрельная икона деликатно теснит рекламу банка стволовых клеток, а врачи словом, взглядом и делом шустро множат жизнь, большего в наш суровый век пока и не надо.
Все тексты о беременности и родах можно почитать в разделе “Дневник беременности”.
